Мария-Луиза фон Франц о проекциях, личном и коллективном бессознательном
Вниманию читателей блога предлагаются интересные и полезные выдержки из книги Марии-Луизы фон Франц «Проекция и возвращение проекций в юнгианской психологии», изданной впервые на немецком языке в 1978 году (в 1980-м на английском). Биографическая справка: Мария-Луиза фон Франц (1915-1998) — доктор философии, сотрудница, единомышленница и ближайшая коллега Карла Густава Юнга, проработавшая вместе с ним около 30 лет. Получила всемирное признание как специалист в области психологической интерпретации мифов, сказок, сновидений и алхимических текстов.
«Если точнее, то, что проецируется, — это не только образ из памяти, как можно было бы предположить сначала, а сумма характерных качеств, которые присущи наблюдающему человеку. К примеру, если сын в детстве сталкивался с отцовской тиранией, в дальнейшей жизни он будет, в большинстве случаев, не только проецировать это качество на авторитетных лиц и отцовских фигур, таких как его врач, начальство, государство, но будет и вести себя так же деспотически, хотя и бессознательно. В настоящее время уже нет необходимости это доказывать. Сын считает, что именно это и есть единственный антиавторитарный способ. Получается, что «тираническим» является не только памятный образ отца, который может быть близок или далек от реальности, но и вполне определенное свойство проецирующей личности, которое она не осознает. <…>
Таким образом, Юнг определяет проекции как бессознательный, то есть незаметный и непреднамеренный, перенос психических элементов субъекта на внешний объект. Субъект видит в этом объекте то, что ему не свойственно, а если и свойственно, то лишь в малой степени. Очень редко, если вообще такое бывает, объекту не присуще ничего из спроецированного. <…> Вряд ли получится повесить образ тирана на вежливого, стеснительного человека. Если же он сталкивается с человеком, который показывает даже относительно небольшое проявление самоутверждения или власти, образ тирана, спящий в нем, сразу же будет приписан этому лицу. Проекция налицо: проецирующий абсолютно уверен, что имеет дело с тираном. Заблуждения такого рода исправить очень сложно. <…> Существует, однако, проекции не только отрицательных качеств человеческого сознания, но в равной мере и положительных. Проекция последних приводит к чрезмерному восхищению, иллюзорности, несоответствующей переоценке объекта».
«В этих воображаемых отношениях другой человек становится образом или носителем символов. Хотя все составляющие бессознательного содержатся в этой форме, спроецированной на окружение, мы можем признать в них проекцию только тогда, когда становимся способны достаточно проникнуть в суть и увидеть, что это образы тех особенностей, которые являются частью нашей собственной натуры; иначе же мы наивно полагаем, что эти особенности принадлежат объекту».
«…бессознательное содержимое едва ли когда-либо было полностью интегрировано в субъект. Процесс становится похож на чистку лука — один или более слоев бессознательного комплекса действительно могут быть интегрированы сознанием личности, но не само ядро. Тем не менее оно возвращается в бессознательное в состоянии ожидания и больше не является насущной проблемой. Но все же это решение не дает полного результата, если теперь уже понятное, но бессознательное содержимое остается прикрепленным к обладателю проекции. <…>
Юнг однажды сравнил эго-комплекс с человеком, который плывет на лодке… в море бессознательного, чтобы рыбачить. Он должен помнить о том, чтобы не выловить из моря больше рыбы (то есть бессознательного содержимого), чем лодка может выдержать, иначе она может затонуть. Это объясняет, почему люди со слабо выраженным эго часто так отчаянно защищаются против любой способности осознать свои отрицательные проекции — они не выносят психологических нагрузок и морального давления, которые следуют из такого рода проникновения в суть».
«Если бы мы могли видеть сквозь наши проекции все штрихи от первого до последнего, наша личность была бы расширена до космических масштабов».
«Проекции наших близких на нас самих, несомненно, вредны, они нарушают не только адаптацию людей, от которых исходят; они также существенно затрагивают человека, на которого падает проекция. Проекции родителей на своих детей влияют особенно, дети и молодежь очень поддаются внушению, поскольку их эго-сознание пока еще слабое. <…> Многие люди действительно приходят в норму через любовь и понимание другого человека. Учитель или врач, дающий аванс, если можно так выразиться, своему ученику или пациенту в ожидании положительных результатов, часто способствует раскрытию его способностей и талантов. <…>
Всякий раз, когда родителям не удается сохранить свою внутреннюю целостность и реализовать важные составляющие собственной личности, этот груз падает на детей в форме проекции и подвергает их опасности. Это отражается даже в народных поговорках, таких как «Дети пастора и теленок мельника редко хорошо заканчивают».
«Злонамеренные, вредоносные слова людей также характеризуются как стрелы. <…> Как только человек проецирует часть своей тени на другого человека, он подстрекается к такому виду отравляющей речи. Слова (шипы, удары!), поражающие человека, как стрелы, символизируют отрицательный поток энергии, направленной на другого от создателя проекции. Когда кто-либо становится целью отрицательной проекции, он часто испытывает ненависть почти на физическом уровне, подобно ранению от снаряда».
«Уже во времена поздней античности люди подозревали, что боги могут влиять на эмоции людей. Это предположение в дальнейшем было поддержано астрологической теорией. Так, Сатурн ассоциируется с мрачным складом ума, Марс — с агрессией и активностью, Венера и Купидон — с любовью и сексуальностью… Все эти боги представляют собой некие естественные константы бессознательной психе, исходящие из поведения эмоциональных и образных составляющих личности. Как известно, Юнг назвал эти константы архетипами. <…> Эти архетипические символы-формы… существуют в видимом материальном или невидимом духовном внешнем мире, но идея о том, что они исходят из внутреннего духовного мира, неизвестного человеку, приходила постепенно в эпоху поздней античности».
«Ощущение, когда архетип стремительно и интенсивно констеллируется, походит на поражение стрелой, посланной подавляющим нас существом, которое поражает нас и берет над нами власть. В то же время мы становимся охваченными фантазиями и визуальными образами, истекающими либо прямо из внутреннего мира (как, например, навязчивая идея) или, что чаще всего, вызванными внешним объектом. Внезапный приступ агрессии и ненависти, к примеру, мы чувствуем исходящим не от Марса, а скорее от «злого противника», который «заслуживает» нашей ненависти (теневая проекция); эротическую страсть — не от Купидона, а от женщины, которая пробуждает эту страсть в человеке (проекция души). В конечном итоге, тем не менее, возникает впечатление, что проекции всегда берут свое начало из архетипов и комплексов бессознательного».
«Внутренний ментальный образ, имаго объекта должен быть признан внутренним фактором; это единственный путь, которым ценность или энергия, вложенная в образ, может вернуться к человеку, нуждающемуся в ней для дальнейшего развития. Это морально сложная задача лишает любого относительно сознательного человека желания улучшать других людей и мир вокруг.
Юнг часто утверждал, что если бы всего 3% того зла, что человек проецирует на ближнего, приходилось бы на него самого, было бы все же мудрее заняться этими 3% в себе, а не 97% в другом, поскольку, как известно, мы можем что-то изменить только в себе, а в других — почти никогда».
«Таким образом, избавление от проекции нужно не только для социальной адаптации; нередко этого требуют внутренние побуждения к дальнейшему развитию индивидуума, то есть к индивидуации».
«Вера в так называемые стрелы болезней, о которых шла речь выше, была распространена… повсюду на американском материке… Также она получила широкое распространение в Европе и отдельных местах Африки. В Азии, однако, ее почти не было… В культурах инков и ацтеков, похоже, вера в стрелы болезней тоже некогда была актуальной. Позже она сменилась верой, что болезнь — это последствие нарушения табу. Везде, где болезнь объясняется как результат вселения в пациента духа, лечение чаще всего состоит в передаче духа или целителю, который изгоняет и уничтожает его, или животному, которое приносится в жертву, как только захватывается духом. В отдельных случаях вселившийся дух может говорить через пациента; таким образом нередко объясняли душевные болезни. Это касается не только злых духов, вызывающих болезнь; божественные откровения и прорицание через духов в шаманских сеансах выражаются таким же способом».
«И «утрата души», и «вселившийся дух» могут также наблюдаться сегодня как психологические явления в повседневности окружающих нас людей. «Утрата души» проявляется в форме внезапной апатии и безразличия; из жизни уходит радость и инициатива, человек чувствует себя пустым, все кажется лишенным смысла. Тщательное исследование, в особенности сновидений, покажет, что значительная часть психической энергии вытекла в бессознательное и оказалась вне сферы влияния эго. Этот объем энергии, как правило, поглощается комплексом бессознательного, который, таким образом, становится сильно заряженным (соответствует вере, что душа украдена духом или призраком умершего человека — то есть комплексом). <…> За большинством эндогенных1 депрессий и периодом застоя личности можно наблюдать навязчивые желания некоего вида (власти, любви, принуждения к развитию, агрессии и тому подобных), которые подавленный пациент, однако, не может по ряду причин признать и реализовать; в этом отношении он походит на лису из басни, считающую виноград слишком кислым».
«Для Юнга коллективное бессознательное действительно «транссубъектное», но не «метапсихическое». Коллективное бессознательное, то есть реальность, которая объемлет в самом широком смысле все, относящееся к психе, по всей вероятности, существует. Но все, что мы можем сказать о ней, неизбежно будет «психическим», пропущенным через фильтр психе».
«Гностическая идея о prosphyes psyche (взращенной душе) была интуитивной предтечей того, что мы сегодня называем коллективным бессознательным. Слово «взращенная» в данном случае очень удачно, поскольку демонстрирует тот процесс реализации отдельной души, в котором она постепенно избавляется от проекций. Как неоднократно подчеркивал Юнг, ничто из человеческой души не может быть отброшено; душа, скорее, развивается путем длинной цепочки актов интроекции»2.
«Бессознательное — это не «спутник» сознания, а реальность психической динамики и носитель содержимого, которое нельзя свести к чему-то еще».
«Юнг предположил, что архетип в этом спокойном состоянии не проецируется, будучи неопределенным по форме, но «имея, тем не менее, потенциал проявления в любых формах благодаря проекции». Поэтому проекция является основной частью того процесса, с помощью которого архетип приобретает форму. Это, в свою очередь, зависит от активации и наполнения архетипа энергией».
«В те моменты, когда эмоционально заряженное архетипическое содержимое оказывает влияние на сознание, происходят так называемые синхронные события; конкретные случаи, имеющие место в окружении индивида, находящиеся в смысловой связи с внутренним психическим миром и в то же время им и продуцируемые. Активный архетип воплощается в целой «ситуации» или в «особой обволакивающей атмосфере, не имеющей никаких мыслимых ограничений, включая время и пространство».
«Как мы уже видели, проблема, и сегодня до конца не решенная, состоит в том, являются ли злые демоны, овладевающие личностью, чужеродными телами или полноценными продуктами нашего собственного подсознания. Ошибочное же суждение в таких вопросах может привести к очень серьезным последствиям. …если некто ошибается с атрибуцией3 содержания своей психики, появляется другой недостаток — «утрата души», как уже было описано выше, и критическое снижение уровня жизненных сил; хуже того, вытесненное содержимое психики возвращается в виде новых проекций на окружение личности, что можно наблюдать в случае Дон Жуана, который преследовал женщин одну за другой в тщетной попытке отыскать единственный внутренний образ женщины (анимы) только для того, чтобы понять в минуты одержания, что «здесь» его обрести нельзя. Такой же процесс развивается и у тех людей, что не пытаются войти в контакт со своей тенью, и оттого они, куда бы ни пошли, всюду натыкаются на собственные объекты отвращения; они постоянно находятся в ситуации борьбы с самими собой, которая со временем превращается в данность, и ни разу при этом не спросят себя: «Почему так постоянно происходит?»
<…> Более того, мы не должны упускать из виду иррациональность человеческой судьбы. Юнг как-то консультировал одного пациента с многочисленными фобиями, от которых тот постепенно избавился, кроме одной: непреодолимой боязни лестниц. Позднее он был убит шальной пулей в уличной драке именно на внешнем пролете лестницы. Этот страх, в отличие от других его фобий, не был проекцией: он был настоящим предчувствием! Чтобы определить, что является и что не является проекцией, необходима внимательность и точность суждений, так что, по моему мнению, психологам следует проявить тут величайшую осторожность и осмотрительность».
1 Эндогенный процесс — патологический процесс в организме, обусловленный внутренними факторами, а не вызванный внешними воздействиями.
2 То есть ситуация столкновения с внешней реальностью, если кратко. Если проекция — это ситуация, когда внутреннее содержание ошибочное воспринимается как присущее внешнему объекту, то интроекция — это процесс, в результате которого идущее извне ошибочно воспринимается как приходящее изнутри или свойственное себе. Поэтому включение человеком в свой внутренний мир чужих идей, взглядов и оценок — это пример интроекции.
3 Атрибуция — в широком смысле, установление авторства анонимного произведения. В психологии — механизм объяснения причин поведения другого человека.
Источник: Фон Франц М.-Л. Проекция и возвращение проекций в юнгианской психологии. — М., 2016. — 288 с.
Copyright © Алексей Шлыков, 2024.
